АРХИТЕКТУРНЫЙ АНСАМБЛЬ НИКОЛАЕВСКОГО АНТОНИЕВА МОНАСТЫРЯ: НИКОЛЬСКИЙ СОБОР
«И по летех мимошедших, по воле и по устроению в Троице славимаго Бога и молитвами великаго архиерея и чудотворца Николая, и тщательным трудоположением того преждеупомянутаго строителя, старца именем Антония, лета от соворения мира 6989 года нача в том Антониеве монастыре созидатися церковь каменная во имя великаго архиерея и чудотворца Николая и в приделе того храма другий храм во имя Благовещения Пресвятые Богородицы», — сообщает монастырский «Летописец».
Каменному же храму, по традиции, предшествовал деревянный. О нем известно только из монастырского «Летописца» 1686–1687 г. и известно совсем мало. Монастырский книжник сообщает, что старец Антоний обещал воздвигнуть церковь во имя свт. Николая ради его почитания. И по прошествии некоторого времени Божием промыслом, молитвами Богородицы и Николая Чудотворца, богоподвижным житием старца Антония сложились условия для «созидания» деревянной Никольской церкви. Строитель Антоний снабдил церковь иконами и всем необходимым для богослужения, собрал вокруг себя братию и основал Дом Николы Чудотворца Антонов монастырь. Монастырский книжник сообщает об особом почитании Антонием свт. Николая, но не излагает хорошо известную сегодня монастырскую легенду об обретении иконы святителя. Причин тому может быть несколько. Монастырское предание об обретении иконы могло сложиться позднее составления «Летописца» или появилось почти одновременно с ним, совпав с периодом духовного возрождения монастыря, пришедшегося на вт. пол. XVII ст. Монастырскому книжнику показалось неуместным вставлять в свое несколько прагматичное историческое сочинение по истории монастыря предание о чуде явления почитаемой монастырской иконы (хотя это представляется маловероятным), поскольку «Летописец» должен был восприниматься как документ, отводящий главную роль в устроении монастыря предкам бояр Нелединских. Но, возможно, «Летописец» не был завершен, и многое осталось недосказанным. Надо отметить, что монахи кон. XVII в. имели слабое представление об обретенной иконе в силу разорения монастыря в Смутное время и не обратили внимание на монастырские описи предшествующего столетия, в которых указывалась особо почитаемая в обители икона святителя. Потому сведения о почитаемом образе были перенесены на небольшую аналойную икону (список с ранее почитаемого образа?), которую обложили чеканным серебряным с позолотою окладом, украсив венец святого драгоценными камнями. Икона эта была вставлена в киот вместе с иконой Владимирской Богоматери, которую также стали почитать явленной (исторических данных нет). Киот установили за левым столбом Никольского собора, на зиму переносили в Покровскую церковь.
Что стало с деревянным монастырским храмом точно неизвестно. При археологических изысканиях 1990-х гг. в Никольском соборе была обнаружена тонкая углистая прослойка, свидетельствующая, по мнению В. А. Булкина (СПбГУ) и А. М. Салимова (ТФ ГАСК), о сгоревшей церкви. Так или иначе, но в 1481 г., как сказано в «Летописце», начала в Антониевом монастыре «созидатися церковь каменная во имя великаго архиерея и чудотворца Николая» с приделом Благовещения Пресвятой Богородицы.
Монастырский «Летописец» до сих пор остается единственным источником, который повествует о строительстве в монастыре первой каменной церкви в кон. XV ст. Возникновение уникального по своим архитектурным особенностям для того времени храма на удаленной периферийной территории породило серьезную дискуссию среди историков архитектуры о времени строительства каменного Никольского собора и о достоверности свидетельства единственного источника. И эта дискуссия не утихает до сих пор. В научной литературе сложилось два диаметрально противоположных мнения.
Согласно одному (В. П. Выголов, В. А. Булкин, А. М. Салимов), монастырский «Летописец» заслуживает доверия, подкрепляется археологическими изысканиями и архитектурными сравнениями, потому собор был построен в 1481 — нач. 1490-х гг.
Согласно другому (С. С. Подъяпольский, А. Л. Баталов, В. В. Седов, А. В. Яганов), монастырский источник доверия не заслуживает, строительство собора не укладывается в исторический архитектурный контекст, потому его выстроили значительно позднее, предположительно в пер. пол. — сер. XVI ст. Если же каменный собор и был выстроен в монастыре в кон. XV ст., то, полагает А. Л. Баталов, до нас он дошел в перестроенном, а не в первоначальном виде, потому его архитектурные особенности близки XVI в.
Несколько особняком в этом споре стоит исследование Б. М. Винникова о строительстве храма Спаса Преображение в подмосковном с. Остров. Винников усматривает схожие архитектурные черты между Никольским собором Антониева монастыря и Преображенским храмом, а также рядом соборов кон. XV ст., Успенским собором Московского кремля и Малым Сионом (дарохранительницей) Успенского собора, полагая, что Успенский собор и Малый Сион могли послужить прототипом для многих храмов кон. XV в. Рассматривая историю строительства Преображенской церкви, Винников приходит к заключению, что она была выстроена в своем окончательном виде ок. 1525–1527 гг. Он не ставит при этом под сомнение датировку Никольского собора, выдвинутую Выголовым, что позволяет двояко трактовать его строительство в свете выше упомянутой дискуссии.
В случае справедливости более ранней датировки Краснохолмского собора его следует признать выдающимся уникальным памятником кон. XV в. Более поздняя датировка вводит его в ряд выдающихся памятников архитектуры XVI ст. и органично включает в общий процесс развития русской средневековой архитектуры этого периода.
К нач. ХХ ст. Никольский собор Антониева монастыря, который сравнивали то с Псковскими храмами, то с Троицким собором Сергиевой лавры, представлял собой крупное кубической формы четырехстолпное трехапсидное здание из белого камня, в котором подкупольные столбы, своды, глава были выложены из кирпича. Основной четверик венчала мощная глава на широком барабане (до 1763 г. главка была деревянной); после 1763 г. своды и глава были покрыты железом. Собор отличался тонкостью фасадных профилировок, характерных для московской архитектуры кон. XV — нач. XVI вв. (лопатки, порталы с колоннами, украшенными дыньками и сноповидными капителями, архивольты закомар). Необычность храму придавали отрезающие закомары тонкие пояски, а также крестовые своды над угловыми, западными компартиментами и импосты у пят основных подпружных арок. Свет в собор проникал сверху через узкие щелевидные окна в стенах и барабане. В 1799 г. по разрешению духовного начальства некоторые окна были увеличены. С наружной стороны собора в закомарах имелись фресковые изображения разных святых, Св. Троицы (восточный фасад) и сюжет «Благовещение» (южный фасад). Над южным порталом располагалось изображение Богородицы «Казанской», над западным входом в разное время находились фресковые изображения свт. Николая и прп. Антония Краснохолмского.
В 1690 г. к юго-западному углу собора была пристроена церковь Всех святых так, что ее алтарь примыкал к южной стене, основной же собор по западной стене был расширен. Такая особенность пристройки и ее посвящение позволили предположить иг. Анатолию (Смирнову), что в этом месте был погребен прп. Антоний, который почил в скором времени после начала сооружения Никольского собора. Но в ходе археологических раскопок 1990-х и нач. 2000-х гг. его мощи обнаружены не были.
В 1683 г. Никольский собор с приделом были расписаны на средства стольника В. Я. Нелединского, пожертвовавшего на монастырь 260 руб. по сыну Феодору. Живописные композиции целиком покрывали южную, западную и северную стены собора, имелись в алтаре и куполе. Сюжетные композиции были заключены в прямоугольники (52 по числу недель церковного года) и располагались ярусами, но местами не строго один под другим, а со смещением. Верхние ряды были посвящены теме основных евангельских событий — «Вход Господень в Иерусалим», «Сошествие во ад», «Жены мироносицы», «Вознесение», «Сошествие Св. Духа», и т. д. Второй и третий ряды исполнены на темы деяний (напр., «Умножение хлебов») и притч Христа. До разрушения собора росписи практически сохранялись в первоначальном виде, хотя при переделках в храме местами пострадали и со временем потемнели. Росписи храма, выполненные в смешанной фресково-темперной технике, по мнению искусствоведов, имеют большое историко-художественное значение, поскольку по общей композиции и сюжетности отличаются от установившихся живописных канонов, характерных для Москвы, Ярославля, Ростова и Костромы, что позволяет говорить о своеобразии и уникальности росписей Никольского собора. Однако, А. А. Шестакова полагает, что сегодня приходится говорить о гибели Никольской стенописи.
Еще одной достопримечательностью позднего собора был 5-ти ярусный прямой иконостас, возведенный в 1693 г. на средства, пожертвованные П. И. Нелединской по мужу Якову Васильевичу и сыне Феодору. Он простоял до разрушения собора, но за время своего бытования претерпел небольшие изменения: к 1739 г. с верхнего яруса были сняты клейма с изображением страстей Христовых; в 1751 и 1799 гг. иконостас перекрашивался, резьба и царские двери перезолачивались, иконы и резьба поновлялись; над царскими вратами появились ангелы, держащие царскую корону. В 1858 г. усердием краснохолмских купцов В. С. Бородавкина и Е. Ф. Кичигина иконостас вновь был перезолочен и перекрашен, по обе стороны прибавлено по одному киоту. Среди местных икон в иконостасе выделялись иконы Богоматери (архиеп. Димитрий (Самбикин) называет ее Владимирской, но, опираясь на фото нач. ХХ в., можно предположить, что это была «Страстная» икона — иконографический тип, приобретший известность в нач. XVII ст.), Спасителя и Николая Чудотворца с деяниями — древнего письма в серебряных позлащенных ризах. Данные монастырских описей позволяют говорить о том, что местная икона Николая Чудотворца особо почиталась в монастыре уже в сер. XVI в. Перед местными иконами весели вкладные лампады XVII и нач. XIX вв.
Перед иконостасом располагалось медное высеребренное паникадило с двуглавым орлом о 24 «перьях и шандалах, а между ними травы», приобретенное в 1640 г. на монастырские деньги (поновлено в 1830-м г.).
В 1930-м г. монастырь был окончательно закрыт и здания начали разбирать на кирпичи. До основания были разобраны ограда, башни, шатровая колокольня, ц. Всех святых. Руины остались от трапезного Покровского храма. Были разобраны алтарная (восточная) часть Никольского собора, своды с главой, подкупольные столбы. От полного уничтожения Никольский собор спасла прочная белокаменная кладка, которую трудно было разобрать. Наши предки строили на века!
Первые консервационные работы на Никольском соборе были проведены в 1960-е гг. В период с 1940-х по 80-е гг. собор неоднократно становился объектом для обследования разными весомыми организациями и специалистами. Но реальных шагов по спасению уникального памятника архитектуры и монументальной живописи сделано не было. Таким образом, к 90-м гг. ХХ ст. от Никольского собора осталось три стены — южная, западная и северная, на которых все еще читались изначальные прописи росписи, хотя красочный слой полностью был утрачен. В 1991 г. публикация В. П. Выголова «Никольский собор Антониева Краснохолмского монастыря (последняя четверть XV в.)» полноценно ввела храм в историю отечественной архитектуры и положила начало комплексному научному изучению памятника и монастыря в целом.
В период с 2017 по 2021 г. состоялось несколько производственных совещаний на уровне Минкульта РФ, Бежецкой епархии и пр. ответственных организаций по проведению противоаварийных работ на Никольском соборе и восстановлению Антониева монастыря в целом. В октябре 2017 г. на Никольском соборе были начаты противоаварийные работы в рамках федеральной целевой программы «Культура России». 14 апреля 2021 г. ВООПИиК опубликовало федеральный перечень объектов культурного наследия, требующих срочной реставрации. В список, представленный по поручению Президента РФ В. В. Путина, вошел и Николаевский Антониев монастырь. Осенью 2021 г. начался этап воссоздания из природного белого камня восточной стены Никольского собора. Архитектурный комплекс Николаевского Антониева монастыря на пути к своему возрождению. Насколько успешным будет этот путь, зависит от всех нас — от нашего внимания и нашего участия!
Опубликовано:Тарасова Н. П. Архитектурный ансамбль Николаевского Антониева монастыря: Никольский собор. К 540-летию основания собора // Сельская новь. 2022. № 5 (13107). С. 7.
Литература:
Летописец о зачатии Бежецкаго верху Николаевскаго Антониева монастыря и о строении церквей Божиих и о дании вотчин в обитель сию (от) великих князей и боляр и прочих благодетелей // Жизневский А. К. Древний архив Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря М., 1879. С. 68.
Историческая библиотека Тверской епархии: [Извлечение из тверских епархиальных ведомостей]. Т. I. Тверь, 1879. С. 346–400
Анатолий (Смирнов) игумен. Историческое описание Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря Весьегонского уезда Тверской губернии Тверь, 1883. С. 18–22
Епархиальная хроника // Тверские епархиальные ведомости. 1898. № 21. Оф. ч. С. 554, 556
Крылов Л. И., свящ. Краснохолмский юбилей // Тверские епархиальные ведомости. 1913. № 48. Неоф. ч. С. 972–973
Подъяполъский С. С. Архитектурные памятникики Спасо-Каменного монастыря. XV–XVI веков // Древнерусское искусство: Художественная культурара Москвы и прилигающих к ней княжеств. XIV–XVI вв. М., 1970. С. 449; О датировке Никольского собора Антониева Краснохолмского монастыря // Архитектурноеное наследство. М., 2001. Вып. 44. С. 26–31.
Выголов В. П. Никольский собор Антониева Краснохолмского монастыря (последняя четверть XV в.) // Памятникики русской архитектуры и монументального искуства. М., 1991. С. 3–27
Свод памятников архитектурыры и монументального искусства России: Тверская область. В 6 частях Ч. 1. М., 2002. С. 20–22.
Яганов А. В. Об источниках датировки памятников «Бежецкого Верху Николы чудотворца Онтонова монастыря» // Архитектурное наследство. 2012. Вып. 57. С. 51–66.
Винников Б. М. Церковь Спаса Преображения в селе Остров — храм-памятник избавления Москвы от нашествия Мухаммед-Гирея в 1521 году // Традиция и современность. 2012. № 12. С. 149–151.
Шестакова А. А. Стенопись Никольского собора Антониева Краснохолмского монастыря — погибающий памятник монументальной живописи конца XVII в. // Бежецкий край. Вып. 10. Бежецк, 2014. С. 108–127.
Салимов А. М. Средневековое зодчество Твери и прилегающих земель. XII–XVI века. В 2 т. Тверь, 2015. Т. 1. С. 480 и далее.
Производственное совещание по востановлению Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря // Бежецкий Верх. 2017. № 10 (109). С. 1.
Епископ Бежецкий и Весьегонский Филарет принял участие в торжественных мероприятиях, посвщенных 500-летию г. Красный Холм // Бежецкий Верх. 2018. № 7 (118). С. 1.
Богуславская И. Я. Забытый памятник древнерусского искусства. 1961-1962 гг. // Тверской край: Краснохолмский Николаевский Антониев монастырь. Сборник научных статей. Вып. 4. Тверь, 2019. С. 34–38.
Тарасова Н. П. К вопросу о почитании свят. Николая Чудотворца в Краснохолмском Николаевском Антониевом монастыре в XVI–XVII вв. // Палеоросия. Научный журнал СПбДА. СПб., 2019. Вып. 1 (11). С. 161–178.
Баталов А. Л. Утрата историчности: полемика о дате Никольского собора Антониева Краснохолмского монастыря // Искусствознание. 2020. Вып. 4. С. 264-285.
Состоялось совещание по вопросам дальнейшего проведения противоаварийных и восстановительных работ на Никольском соборе Краснохолмского Николаевского Антониева монастыря // Бежецкий Верх. 2020. № 12 (147). С. 2.
Предложения Общества в перечень объектов культурного наследия, требующих проведения полного комплекса научно-реставрационных работ в первоочередном порядке // Официальный информационный портал ВООПИиК: http://voopik.ru/news/detail.php?SECTION_ID=8&ELEMENT_ID=219855
Информационный портал газеты Афанасий-Бизнес: https://www.afanasy.biz/news/culture/175053.
Произвенное совещание в Краснохолмском Николаевском Антониеве монастыре // Бежецкий Верх. 2021. № 6 (152). С. 2.
Иллюстрации:
Никольский собор и церковь Всех святых Краснохолмского Антониева монастыря. Вид с юго-запада. Фото начала ХХ века. Архив: ИИМК РАН. Оп. 644, № 5. Опубликовано: Булкин В. А., Салимов А. М. Никольский собор Антониева Краснохолмского монастыря. Материалы исследований // Архив архитектуры. Вып. XV. М., 2001. Ил. 4.
Храм Преображения Господня в селе Остров Ленинского городского округа Московской области. Фото из Интернета.
Никольский собор Антониева Краснохолмского монастыря. Вид с севера. Начало XX века. Архив: ИИМК РАН. О–360, № 2227, П. 35624. Опубликовано: Булкин В. А., Салимов А. М. Никольский собор Антониева Краснохолмского монастыря. Материалы исследований // Архив архитектуры. Вып. XV. М., 2001. Ил. 7.
Фрески Никольского собора Антониева монастыря. Западный фасад. Фото Натальи Тарасовой. 2014 год.
Иконостас Никольского собора Антониева монастыря. Фото начала ХХ века. Опубликовано: Иллюстрированное приложение к газете "Московский листок". 1910. № 29. С. 3.
Каменному же храму, по традиции, предшествовал деревянный. О нем известно только из монастырского «Летописца» 1686–1687 г. и известно совсем мало. Монастырский книжник сообщает, что старец Антоний обещал воздвигнуть церковь во имя свт. Николая ради его почитания. И по прошествии некоторого времени Божием промыслом, молитвами Богородицы и Николая Чудотворца, богоподвижным житием старца Антония сложились условия для «созидания» деревянной Никольской церкви. Строитель Антоний снабдил церковь иконами и всем необходимым для богослужения, собрал вокруг себя братию и основал Дом Николы Чудотворца Антонов монастырь. Монастырский книжник сообщает об особом почитании Антонием свт. Николая, но не излагает хорошо известную сегодня монастырскую легенду об обретении иконы святителя. Причин тому может быть несколько. Монастырское предание об обретении иконы могло сложиться позднее составления «Летописца» или появилось почти одновременно с ним, совпав с периодом духовного возрождения монастыря, пришедшегося на вт. пол. XVII ст. Монастырскому книжнику показалось неуместным вставлять в свое несколько прагматичное историческое сочинение по истории монастыря предание о чуде явления почитаемой монастырской иконы (хотя это представляется маловероятным), поскольку «Летописец» должен был восприниматься как документ, отводящий главную роль в устроении монастыря предкам бояр Нелединских. Но, возможно, «Летописец» не был завершен, и многое осталось недосказанным. Надо отметить, что монахи кон. XVII в. имели слабое представление об обретенной иконе в силу разорения монастыря в Смутное время и не обратили внимание на монастырские описи предшествующего столетия, в которых указывалась особо почитаемая в обители икона святителя. Потому сведения о почитаемом образе были перенесены на небольшую аналойную икону (список с ранее почитаемого образа?), которую обложили чеканным серебряным с позолотою окладом, украсив венец святого драгоценными камнями. Икона эта была вставлена в киот вместе с иконой Владимирской Богоматери, которую также стали почитать явленной (исторических данных нет). Киот установили за левым столбом Никольского собора, на зиму переносили в Покровскую церковь.
Согласно другому (С. С. Подъяпольский, А. Л. Баталов, В. В. Седов, А. В. Яганов), монастырский источник доверия не заслуживает, строительство собора не укладывается в исторический архитектурный контекст, потому его выстроили значительно позднее, предположительно в пер. пол. — сер. XVI ст. Если же каменный собор и был выстроен в монастыре в кон. XV ст., то, полагает А. Л. Баталов, до нас он дошел в перестроенном, а не в первоначальном виде, потому его архитектурные особенности близки XVI в.
К нач. ХХ ст. Никольский собор Антониева монастыря, который сравнивали то с Псковскими храмами, то с Троицким собором Сергиевой лавры, представлял собой крупное кубической формы четырехстолпное трехапсидное здание из белого камня, в котором подкупольные столбы, своды, глава были выложены из кирпича. Основной четверик венчала мощная глава на широком барабане (до 1763 г. главка была деревянной); после 1763 г. своды и глава были покрыты железом. Собор отличался тонкостью фасадных профилировок, характерных для московской архитектуры кон. XV — нач. XVI вв. (лопатки, порталы с колоннами, украшенными дыньками и сноповидными капителями, архивольты закомар). Необычность храму придавали отрезающие закомары тонкие пояски, а также крестовые своды над угловыми, западными компартиментами и импосты у пят основных подпружных арок. Свет в собор проникал сверху через узкие щелевидные окна в стенах и барабане. В 1799 г. по разрешению духовного начальства некоторые окна были увеличены. С наружной стороны собора в закомарах имелись фресковые изображения разных святых, Св. Троицы (восточный фасад) и сюжет «Благовещение» (южный фасад). Над южным порталом располагалось изображение Богородицы «Казанской», над западным входом в разное время находились фресковые изображения свт. Николая и прп. Антония Краснохолмского.
В 1683 г. Никольский собор с приделом были расписаны на средства стольника В. Я. Нелединского, пожертвовавшего на монастырь 260 руб. по сыну Феодору. Живописные композиции целиком покрывали южную, западную и северную стены собора, имелись в алтаре и куполе. Сюжетные композиции были заключены в прямоугольники (52 по числу недель церковного года) и располагались ярусами, но местами не строго один под другим, а со смещением. Верхние ряды были посвящены теме основных евангельских событий — «Вход Господень в Иерусалим», «Сошествие во ад», «Жены мироносицы», «Вознесение», «Сошествие Св. Духа», и т. д. Второй и третий ряды исполнены на темы деяний (напр., «Умножение хлебов») и притч Христа. До разрушения собора росписи практически сохранялись в первоначальном виде, хотя при переделках в храме местами пострадали и со временем потемнели. Росписи храма, выполненные в смешанной фресково-темперной технике, по мнению искусствоведов, имеют большое историко-художественное значение, поскольку по общей композиции и сюжетности отличаются от установившихся живописных канонов, характерных для Москвы, Ярославля, Ростова и Костромы, что позволяет говорить о своеобразии и уникальности росписей Никольского собора. Однако, А. А. Шестакова полагает, что сегодня приходится говорить о гибели Никольской стенописи.
Еще одной достопримечательностью позднего собора был 5-ти ярусный прямой иконостас, возведенный в 1693 г. на средства, пожертвованные П. И. Нелединской по мужу Якову Васильевичу и сыне Феодору. Он простоял до разрушения собора, но за время своего бытования претерпел небольшие изменения: к 1739 г. с верхнего яруса были сняты клейма с изображением страстей Христовых; в 1751 и 1799 гг. иконостас перекрашивался, резьба и царские двери перезолачивались, иконы и резьба поновлялись; над царскими вратами появились ангелы, держащие царскую корону. В 1858 г. усердием краснохолмских купцов В. С. Бородавкина и Е. Ф. Кичигина иконостас вновь был перезолочен и перекрашен, по обе стороны прибавлено по одному киоту. Среди местных икон в иконостасе выделялись иконы Богоматери (архиеп. Димитрий (Самбикин) называет ее Владимирской, но, опираясь на фото нач. ХХ в., можно предположить, что это была «Страстная» икона — иконографический тип, приобретший известность в нач. XVII ст.), Спасителя и Николая Чудотворца с деяниями — древнего письма в серебряных позлащенных ризах. Данные монастырских описей позволяют говорить о том, что местная икона Николая Чудотворца особо почиталась в монастыре уже в сер. XVI в. Перед местными иконами весели вкладные лампады XVII и нач. XIX вв.