«В Бежецком Верху в Городецком уезде Антоновский монастырь общей. А в нем церковь соборная Николая чюдотворец, храм каменной, а предел Благовещение пресвятей Богородицы. А другая церковь Дмитрей Селунский теплая с трапезою, храм древяной», — сообщает «Дозорная книга церковных приходов новгородской кафедры в Бежецком Верхе дозора Долмата Тишнева» сер. 1570-х гг.
Когда был построен теплый — отапливаемый, деревянный Дмитриевский храм с трапезою, т. е. с невысокой пристройкой с западной стороны церкви, служащей местом проповеди, общественных собраний и приема братией пищи, нам документально неизвестно. Если следовать логике монастырского «Летописца», надо полагать, что он был построен практически одновременно с Никольским собором, т. е. в кон. XV ст., поскольку главный монастырский собор был летним и не отапливался. Возможно, летописную дату «7002 (1494) год» стоит относить к строительству деревянной церкви св. Димитрия, поскольку нам достоверно известно, что каменный трапезный храм, освященный во имя Покрова Божией Матери, который упоминается в «Летописце» 80-х гг. XVII в., был построен между 1587 и 1592 гг. Именно он сменил деревянную трапезную церковь. Но память о прежнем престоле во имя св. Димитрия в монастыре сохранялась.
Так Лжедмитрий I в 1605 г. сделал вклад «…к великому Чюдотворцу Николе и Страстотерпцу Христову Дмитрию в Онтонов монастырь…». В Переписной книге 1627–1629 гг. Данилы Свечина и подьячева Федора Второва записано: «Да на святых воротех храм Вознесение Господа нашего Иисуса Христа, да в пределах Дмитрея Солунского да Бориса и Глеба, древяны, верх шатром». В Переписной книге 1678 г. переписи Данилы Тютчева и подьячего Яковлева упоминается церковь Вознесения Господня «да в пределех» Алексея человека Божия и страстотерпца Христова Димитрия. Этот храм также был деревянным. В 1690 г. архим. Иосиф получил дозволение от новгородского Владыки поставить на святых воротах храм каменный в то же наименование и с теми же приделами. По неизвестной причине, скорее всего финансовой, был выстроен только однопрестольный храм, освященный во имя Вознесения Господня. Вероятно, с этого времени в монастыре уже не существовало церкви св. Димитрия Солунского или одноименного придела при каком-либо храме. Почитание святого в его иконописном образе было перенесено в маленькую пристройку при Никольском соборе — в церковь Всех святых, которая была возведена в том же 1690-м году. Неизвестный нам по своему иконографическому типу образ влкмч. Димитрия находился в этой церкви до нач. ХХ ст., о чем сообщает архиеп. Димитрий (Самбикин), посетивший Николаевский Антониев монастырь в 1898 г.
До сих пор исследователи не знают, почему второй храм обители был посвящен влкм. Димитрию Солунскому. Почитание святого известно на Руси с руб. IX–X вв., а с кон. X в. он стал одним из наиболее почитаемых святых как покровитель воинов и защитник отечества. Монастыри, посвященные св. великомученику известны с сер. XI в. В 90-х гг. XII в. вл. кн. Всеволод (в кр. Димитрий) Юрьевич Большое Гнездо построил во Владимире в составе дворцового комплекса великолепный белокаменный Дмитровский собор. Имя Димитрий наряду с именем Георгий в XI–XVI вв., начиная с вл. кн. Изяслава (в кр. Димитрия) Ярославича, занимало одно из самых почетных мест в русском княжеском, в последствии и царском христианском ономастиконе, хотя и неравномерно было представлено в разные столетия. У московской ветви Рюриковичей, потомков св. блгв. кн. Дмитрия Ивановича Донского, в кон. XV — сер. XVI в. имя Димитрий практически занимает главенствующее место при наречении. Имя св. великомученика носил удельный князь угличский, бежецкий и галичский (1433–1440), младший сын вл. кн. Юрия Дмитриевича звенигородского и московского св. Дмитрий Красный или Меньшой (включен в Собор Тверских святых). В монастырской описи 1575 г. упоминается среди старых княжеских и царских бумаг грамота кн. Дмитрия Юрьевича. Но полным тезкой Дмитрия Красного был его старший брат Дмитрий Шемяка, который в начале 40-х гг. XV ст., находясь в состоянии войны с вл. кн. Василием II, пребывал в Бежецком Верхе, а чуть позднее некоторое время был вл. кн. московским. Известно, что в 1440 г. Дмитрий Шемяка, выполняя духовное завещание своего почившего бездетного брата Дмитрия Красного, дал в Троицкий Сергиев монастырь, принадлежавшее последнему с. Присеки Бежецкого Верха. Может быть, упоминаемая описью грамота тоже содержала подобный вклад в Дом Николы Чудотворца Антонов монастырь? Но эта догадка пока остается на уровне предположения. Так же отмечу, что среди великокняжеских грамот опись упоминает грамоты Василия Васильевича, Ивана Васильевича и Андрея Васильевича — князей XV в., удревняя официальную историю монастыря на два десятилетия. Однако источниковедческого изучения описи не проводилось, потому делать какие-либо выводы пока рано.
Опись 1575 г. сообщает и то, каким был престольный образ Дмитровской трапезной церкви: «...да Дмитрей Селунский с деяньем на золоте местная икона...». Икона «с деяньем» — это житийная икона. Подобные иконы св. влкмч. Димитрия хотя и восходят к византийской и балканской традициям, но претерпевали на Руси изменения в соответствии с духовными запросами русского общества. Полагают, что русская житийная иконография святого опирается на житийный цикл, созданный при митр. Киприане (руб. XIV–XV вв.) на полях драгоценного оклада для древней иконы св. Димитрия из Дмитриевского собора во Владимире. Житийные иконы св. Димитрия на Руси известны с XVI в., и все они различаются по составу сцен житийного цикла и подбору сюжетов, а также имеют три вида средника. Возможно, дальнейшее изучение монастырского архива и, в частности, более поздних монастырских описей позволит установить иконографию житийного образа, но в настоящий момент мы можем только предполагать, как могла выглядеть икона. Средник житийной иконы, обычно включающий в себя около 14–16 клейм со сценами, раскрывающими жизнь святого по его книжному житию, мог содержать образ св. Димитрия в полный рост, изображая его восседающим на троне, как на провинциальной новгородской иконе вт. пол. XVI ст. из собрания Новгородского музея-заповедника, или стоящем в полном воинском облачении с мечом в руках и развевающемся плаще, как на ростовской провинциальной иконе руб. XV–XVI вв. из Ростовского музея-заповедника, или же содержать редкую сцену «Чуда св. Димитрия», в которой он изображается сидящим на коне и с копьем в руке, побеждающим царя Калояна, как на иконе вт. пол. XVI в. из Калужского музея изобразительных искусств. Первый и последний иконографические образцы воспевают образ воина-защитника, покровителя христианских военачальников и заступника христиан, второй раскрывает основные вопросы бытия, акцентируя внимание на подлинных ценностях христианства и преодолении верой, силой духа с Божией помощью человеческих страданий и смерти.
В трапезном храме имелись и другие иконы св. Димитрия: «...да Дмитрей Селунский месная икона на бели <...> да образ Дмитрей Селунский <...> да образ Дмитрей Селунский да Еустафей пядница на краске...». Монастырские описи XVI в. упоминают ряд икон, на которых встречает образ святого: икона Богородицы Одигитрии «на золоте пядница, а по полем приписаны Николай да Дмитрей Селунский»; образ св. Николая Чудотворца «на золоте пядница» с Никейским чудом и «по полем написаны Климентей да Дмитрей», пядничный на золоте образ Николы с изображением на полях Василия, Дмитрия Солунского, влкмч. Екатерины; образ «Пречистые Воплощенье на бели пядница» с приписными «въисподи Николай чюдотворец да Дмитрей Селунский». Имелся образ св. Димитрия и в подмонастырском с. Красное.
Память св. влкмч. Димитрия Солунского, мироточивого, совершается 26 октября/ 8 ноября.
